Куперс

Разумность в праве

Доцент кафедры гражданского права Санкт-Петербургского государственного университета Андрей Павлов рассказал, что принцип разумности был включен в гражданское законодательство меньше 30 лет назад, — сначала в Основы гражданского законодательства Союза ССР и республик 1991 года, а затем в Гражданский кодекс, — но за это время так естественно вошел в наше понимание, что воспринимается как базовый. Доцент кафедры гражданского права юридического факультета МГУ имени М.В. Ломоносова Андрей Ширвиндт объяснил, что разумность пришла к нам из Венской конвенции, и с тех пор в российском законодательстве она встречается все чаще и чаще.

Министр юстиции Александр Коновалов отметил, что разумность имеет особое значение для любого правопорядка: «В глазах правопорядка разумное поведение является общедоступным и осуществимым, а сама разумность связана с нравственностью».

«Для правоприменителя разумность – правообладающий элемент из триады принципов, ведь роль права — избавиться от хаоса и найти наилучшее решение»

Александр Коновалов

Даже при низком уровне ума и нравственности и полном отсутствии социализации лицо должно соизмерять свое поведение со здравым смыслом и быть способно обладать таким уровнем разумности, чтобы не совершать правонарушения и преступления, считает Коновалов. По его словам, нужно стимулировать участников гражданского оборота к разумным действиям. Директор юридического института «М-Логос» Артем Карапетов согласился: «Право должно быть разумным, потому что антоним разумности – глупость».

Доцент кафедры гражданского права и процесса НИУ ВШЭ Ольга Мазур уверена: для оценки нормативной конструкции имеет значение лицо, которое должно соизмерять свое поведение с требованием разумности и добросовестности, т.е. субъект правоотношений. «Поэтому при его определении надо отталкиваться от субъекта оценки и ориентироваться на объем знания субъекта, а не выводить универсальный золотой поведенческий стандарт», — считает Мазур. «Стандарт поведения должен быть разным», — заявила лектор московской Высшей школы социальных и экономических наук Олеся Петроль.

Разумность и добросовестность

По мнению Карапетова, оценочные понятия, которые интегрированы в нашу правовую систему — разумность, справедливость, добросовестность – являются взаимозаменяемыми. «Это игра в слова», — считает Карапетов. С ним не согласилась Мазур: «Требование добросовестности относится к базовым. А стандарт разумности должен применяться только там, где это законодательно предусмотрено. Таким образом, разумность — это повышенное требование, оно предполагает дополнительную эффективность». Ширвиндт уверен: вести себя разумно и добросовестно – значит вести себя так, как положено модельному субъекту гражданского права, как мы ожидаем от всякого нормального человека, с учетом интересов других лиц. При этом Ширвиндт отметил, что добросовестность возведена в ранг общего принципа.

«Разумность и добросовестность – два стандарта, которые заданы в ГК»

Дмитрий Степанов, партнер корпоративной практики АБ Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры Егоров, Пугинский, Афанасьев и партнеры Федеральный рейтинг группа Антимонопольное право группа Арбитражное судопроизводство (крупные споры — high market) группа Комплаенс группа Корпоративное право/Слияния и поглощения группа Международные судебные разбирательства группа Международный арбитраж группа Морское право группа Разрешение споров в судах общей юрисдикции группа Рынки капиталов группа Семейное/Наследственное право группа Страховое право группа Трудовое и миграционное право группа Уголовное право группа Управление частным капиталом группа Фармацевтика и здравоохранение группа Финансовое/Банковское право группа Экологическое право группа Банкротство группа ВЭД/Таможенное право и валютное регулирование группа ГЧП/Инфраструктурные проекты группа Интеллектуальная собственность группа Коммерческая недвижимость/Строительство группа Налоговое консультирование группа Налоговые споры группа Природные ресурсы/Энергетика группа ТМТ группа Транспортное право группа Цифровая экономика 1 место По выручке 1 место По количеству юристов 1 место По выручке на юриста (Больше 30 Юристов) Профайл компании ×

Как применяется разумность?

«Сейчас законодательный процесс очень сложный, и законодателю не всегда интересно подробно расписывать все термины. Развитие права происходит в основном в судах, это общемировая практика, и надо относиться к ней нормально. Поэтому на судах и лежит ответственность. Они должны осознавать это и быть открытыми, формулировать, выводить и дописывать норму за законодателя, объяснять свою позицию», — считает Карапетов. «Когда суд устанавливает, была разумность или нет, он просто устанавливает факты», — заявила Петроль.

«Чем дальше, тем больше правовым регулированием будут заниматься суды»

Артем Карапетов

Степанов заметил, что до некоторых пор суды вообще не замечали норму о разумности. Все изменилось лишь после появления постановления Пленума ВАС № 62. «Разумность присутствует в законе и учебниках, но суды применять ее не хотят. В частности, они не любят оценивать разумность директора, не хотят заниматься переоценкой коммерческой составляющей сделки. Потому что если наказывать директора, то надо наказывать и всех остальных. Я проанализировал более 4000 дел и вижу, что суды очень редко привлекают директоров за неразумное поведение», — сообщил Степанов.

• ПМЮФ 2019

УДК 342.76(342.815)

БАжУКОВ Сергей Александрович, аспирант, ассистент кафедры конституционного и муниципального права юридического института Северного (Арктического) федерального университета имени М.В. Ломоносова. Автор 11 научных публикаций

ПРИНЦИП СОРАЗМЕРНОСТИ В КОНСТИТУЦИОННОЙ ПРАКТИКЕ

ОГРАНИЧЕНИЯ ИЗБИРАТЕЛЬНЫХ ПРАВ

В настоящей статье рассмотрена проблема пределов ограничения избирательных прав граждан через призму принципа соразмерности при установлении ограничений прав и свобод. В работе содержится утверждение о недопустимости тождественного понимания понятий «принципы ограничений прав и свобод» и «пределы ограничения». На основе изучения научной литературы и юридической практики приведено определение принципа соразмерности при установлении ограничений прав и свобод, проанализированы его признаки. Отмечается, что в зарубежных странах для обозначения данного критерия правомерности ограничения, как правило, используется термин «принцип пропорциональности». В работе установлена связь принципа соразмерности с философско-этическими установками философов Древней Греции. Рассмотрены также практические аспекты применения данного принципа. В частности, примером решения Европейского суда по правам человека по делу «Анчугов и Гладков против России» проиллюстрирована двойственность понимания критерия соразмерности, которая во многом зависит от субъективной позиции лиц, осуществляющих его применение. В завершающей части работы сделан вывод о том, что рассмотренный принцип является естественно-правовым барьером против произвольного ограничения конституционных прав и свобод, основанного на позитивистском представлении о праве.

Ключевые слова: ограничение избирательных прав, принцип соразмерности ограничений, двойственность толкования, Европейский суд по правам человека.

Конституцией Российской Федерации (статья 32) закреплено право граждан Российской Федерации избирать и быть избранными в органы публичной власти. В статье 55 Конституции определяется возможность, а также основания и форма ограничения прав и свобод человека и гражданина.

© Бажуков С.А., 2014

По мнению некоторых авторов, в частности Л.А. Морозовой, «в приведенные формулировки статьи 55 Конституции Российской Федерации вложен слишком широкий смысл, что дает возможность государственной власти ограничивать права человека, оправдывая это интересами общества» . В связи с этим боль-

шое значение приобретает проблема пределов ограничения прав и свобод и его принципов. Й. Изензее отводил ей особое место в решении вопроса об обеспечении «конституционно минимального стандарта безопасности основных прав» , а С.В. Пчелинцев определял ее как наиболее важную теоретическую проблему прав человека .

Единых подходов к понятию и содержанию принципов ограничения до настоящего времени не выработано, что неоднократно отмечалось в литературе . Одни авторы называют эти общие идеи, направляющие начала при осуществлении ограничений субъективного права «принципами ограничения» , другие — «критериями правомерности ограничения» . При этом в данном случае важно не путать понятия «пределы ограничений» и «принципы (критерии правомерности) ограничений». Принципы ограничения сами по себе не являются пределом ограничения прав и свобод, но позволяют установить его в достаточно определенных рамках.

Одним из важнейших критериев правомерности ограничений прав и свобод человека и гражданина является принцип соразмерности ограничений . Его можно сформулировать следующим образом: «Законодательное ограничение конституционного права должно быть соразмерно (пропорционально) тем целям, ради которых оно осуществлено, и не приводить к утрате основного содержания конституционного права» . В зарубежных странах данный принцип именуют принципом пропорциональности . Он является распространенным во многих странах (Болгария, Венгрия, Литва, Польша, Словения, Франция, Эстония) , к нему обращаются органы конституционной юрисдикции этих стран в процессе защиты прав человека.

Рассматриваемый критерий восходит к представлениям древних греков, согласно которым категория равномерности связана с категорией справедливости, а умеренность является одной из добродетелей. В частности, Аристотель писал по этому поводу: «Справедливое — это пропор-

циональное, несправедливое — то, что нарушает пропорциональность» .

Принцип соразмерности (пропорциональности) занимает значительное место при обосновании решений не только в национальной судебной практике зарубежных стран, но и в практике Европейского суда по правам человека . Большая роль ему отведена и в деятельности Конституционного суда Российской Федерации. Это определяет возможность выделения признаков этого принципа, исходя из анализа решений Конституционного суда. Так, А.А. Подмарев по результатам такого исследования приходит к выводу, что ограничение субъективного права является соразмерным, если:

1) федеральный закон не посягает на основное содержание права;

2) ограничение вызвано исключительно необходимостью защиты социальных ценностей, перечисленных в ч. 3 ст. 55, и иными средствами защитить указанные ценности невозможно;

3) ограничение не парализует реализацию права (свободы);

4) реализация права и его ограничение не ставятся в зависимость от решения правоприменителя, не допуская тем самым произвола органов власти и должностных лиц;

5) обеспечена судебная защита от произвольного ограничения;

6) применяемые меры вовсе не нанесут или нанесут минимальный ущерб правам и свободам по сравнению с возможным применением других средств;

7) причиняемый ограничениями прав и свобод личности вред должен быть меньшим, чем предотвращаемый вред .

При этом если предпринять попытку осмысления данных признаков, то можно прийти к следующим результатам. Признак, обозначенный под цифрой 2, по сути представляет собой важнейшее условие соразмерности — это, в первую очередь, соответствие основаниям ограничений, установленных в ч. 3 ст. 55 Конституции.

Признаки 1 и 3 являются важной составляющей положения о недопустимости умаления прав и свобод, закрепленного в ч. 2 ст. 55 Конституции. Признаки 4 и 5 указывают на необходимость

наличия гарантий адекватного толкования ограничений в правоприменительной деятельности.

В признаках 6 и 7 А.А. Подмарев определяет другую важную составляющую принципа соразмерности — ограничение должно иметь место только в ситуации крайней необходимости, при которой причиняемый ограничениями прав и свобод личности вред должен быть меньшим, чем предотвращаемый вред. Такое понимание крайней необходимости заимствовано из уголовного права.

Признав обоснованность подобного определения признаков, вместе с тем отмечаем, что определение признаков принципа соразмерности на основе анализа решений Конституционного суда является весьма условным, поскольку Конституционный суд зачастую рассматривает данный принцип в тесной взаимосвязи с иными принципами, не проводя четкой границы между ними.

Переходим к рассмотрению практического аспекта. Несмотря на столь высокую характеристику степени важности данного принципа, применение принципа соразмерности, содержащего оценочные категории, представляет определенную трудность, т. к. при этом большое влияние оказывает субъективная составляющая. Процесс толкования, который осуществляется при определении соразмерности, представляет собой интеллектуально-волевую деятельность конкретных субъектов права, т. е. находится в прямой зависимости от уровня их правосознания, собственных представлений о правовых идеалах и правовых дефектах. Применение принципа соразмерности при определенных условиях способно приводить

к несовпадающим, а иногда даже к противоположным результатам. Двойственность в его понимании мы рассмотрим на примере позиций отечественных судов и Европейского суда по правам человека (ЕСПЧ) в вопросе избирательных прав граждан, находящихся в местах лишения свободы по приговору суда.

В 2004 году гражданин В.М. Гладков вместе с гражданином С. Анчуговым обратились в ЕСПЧ с жалобой, в которой указали, что, по их мнению, ограничения избирательных прав по принципу соразмерности противоречит европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод1. Отмечаем, что до этого момента разбирательства заявителей против избирательных комиссий разных уровней в отечественных судах общей юрисдикции закончились неудачей , а Конституционный суд Российской Федерации не нашел оснований к принятию жалобы к рассмотрению2.

В ходе рассмотрения данного дела Российской Федерацией была озвучена следующая позиция. Вмешательство в права заключенных законно, пропорционально, поскольку отвечает интересам общества, а также соответствует российским традициям и представлениям о демократии. Кроме того, ограниченный доступ к информации делает возможным негативное влияние на выбор индивидуума со стороны преступных элементов. Наконец, поскольку в местах заключения содержится лишь незначительная часть населения России, ограничение их права избирать не препятствует свободному выражению воли народа3.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

ЕСПЧ в своем решении от 4 июля 2013 года4 указал, что такой запрет является автомати-

1 По делу «Анчугов и Гладков против России» («Anchugov and Gladkov v. Russia»). Постановление Европейского суда по правам человека от 04.07.2013 (жалоба № 11157/04 и 15162/05) // Бюлл. Европейского суда по правам человека. 2013. № 8.

3 По делу «Анчугов и Гладков против России» («Anchugov and Gladkov v. Russia»). Постановление Европейского суда по правам человека от 04.07.2013 (жалоба № 11157/04 и 15162/05) // Бюлл. Европейского суда по правам человека. 2013. № 8.

4 Там же.

ческим и непропорциональным, т. е. пришел к противоположному выводу. На аргумент российской стороны об исторической традиции ЕСПЧ указал, что право избирать — это не привилегия. В XXI веке в демократическом государстве должна действовать презумпция в пользу права лица избирать. Суд установил, что российские заявители были лишены права голоса «независимо от продолжительности срока наказания, характера или тяжести их преступления», что в свете современной пенитенциарной политики и стандартов прав человека должно иметь веские и убедительные основания, которые властями государства-ответчика не названы. Кроме того, ЕСПЧ не согласился с позицией о незначительном числе граждан, находящихся в местах лишения свободы, поскольку с точки зрения Суда 743 300 осужденных к лишению свободы — это значительное число5.Таким образом, именно такой автоматический, недифференцированный подход к ограничениям и есть, с точки зрения ЕСПЧ, нарушение принципа соразмерности в данном случае.

В сути позиций государства-ответчика (Российская Федерация) и Европейского суда по правам человека наглядно просматривается двойственность использования принципа со-

размерности, где одна сторона руководствуется интересами конкретного общества и историческими традициями, а другая — современными представлениями о демократии и практикой самого суда.

Однако углубленное изучение вопроса предоставления избирательных прав лицам, осужденным к лишению свободы, не является предметом настоящей работы. Данная проблема была достаточно серьезно изучена на научном уровне, в частности, П.А. Дуксиным .

В рамках настоящей работы мы лишь констатируем, что принцип соразмерности (пропорциональности) ограничений конституционных прав и свобод находится в зависимости от субъективной составляющей лиц, осуществляющих их применение, а также от конкретно-политических условий и исторических традиций. Вместе с тем считаем необходимым отметить, что рассмотренный принцип имеет определенный внутренний стержень, не имеющий конкретно-исторических и культурных зависимостей, что в любом случае позволяет рассматривать его как некий естественно-правовой барьер против произвольного ограничения конституционных прав и свобод, основанного на позитивистском представлении о праве.

Список литературы

3. Гаджиев Г.А. Конституционные принципы рыночной экономики (Развитие основ гражданского права в решениях Конституционного суда Российской Федерации). М., 2004.

5. Дуксин П.А. Конституционные ограничения избирательных прав граждан Российской Федерации, находящихся в местах лишения свободы по приговору суда: дис. … канд. юрид. наук. Саратов, 2010.

5 По делу «Анчугов и Гладков против России» («Anchugov and Gladkov v. Russia»). Постановление Европейского суда по правам человека от 04.07.2013 (жалоба N° 11157/04 и 15162/05) // Бюлл. Европейского суда по правам человека. 2013. № 8.

7. Кондрат И.Н. Ограничение прав и свобод личности: принципы, основания, пределы // Законодательство. 2012. № 12. С. 62-69.

8. Конституционное законодательство России / под ред. Ю.А. Тихомирова. М., 1999.

10. Манукян В.И. ЕСПЧ: право, прецеденты, комментарии: науч.-практ. пособие. Киев, 2006.

14. Пчелинцев С.В. Проблемы ограничения прав и свобод граждан в условиях особых правовых режимов: моногр. М., 2006.

16. Черепанов В.А. К вопросу об ограничении избирательных прав граждан // Конституц. и муницип. право. 2011. № 6. С. 49-52.

iНе можете найти то, что вам нужно? Попробуйте сервис подбора литературы.

8. Konstitutsionnoe zakonodatel’stvo Rossii . Ed. by Tikhomirov Yu.A. Moscow, 1999.

10. Manukyan V.I. ESPCh: pravo, pretsedenty, kommentarii . Kiev, 2006.

Bazhukov Sergey Aleksandrovich

Institute of Law, Northern (Arctic) Federal University named after M.V. Lomonosov (Arkhangelsk, Russia)

THE PRINCIPLE OF PROPORTIONALITY IN THE CONSTITUTIONAL PRACTICE

OF RESTRICTION ON VOTING RIGHTS

Контактная информация: адрес: 163002, г. Архангельск, просп. Ломоносова, д. 58;

Напомним, в своемпостановленииот 13 декабря 2016 г. Конституционный Суд РФ указал, что принцип соразмерности предполагает дифференциацию ответственности в зависимости от тяжести содеянного, размера и характера причиненного ущерба, учет степени вины правонарушителя и иных существенных обстоятельств, имеющих значение для индивидуализации наказания.
Поэтому суды должны иметь возможность уменьшать явно несправедливый размер санкции, невзирая на указанный в законе минимальный предел, если правонарушение совершено впервые, нарушение прав на объекты интеллектуальной собственности не является для лица существенной частью его деятельности и не носило грубый характер, а размер компенсации многократно превышает размер причиненных правообладателю убытков.
В связи с этим КС РФ предписал законодателю внести соответствующие изменения в действующее правовое регулирование – на это и направлен внесенный в Думу законопроект.
Им предлагается внести поправки в ст. 1252 ГК РФ, в соответствии с которыми судам будет предоставлена возможность уменьшать размер санкции ниже пределов, установленных Кодексом. При этом общий ее размер не может быть меньше суммы минимального размера компенсации за одно допущенное нарушение (10 тыс. руб.). Также отмечается, что сумма компенсации должна определяться с учетом конкретных обстоятельств дела и в минимально допустимом размере.
Предполагается, что такой способ исчисления компенсации исключит возможность применения к нарушителю интеллектуальных прав санкции, являющейся явно несправедливой и несоразмерной допущенному нарушению или многократно превышающей размер причиненных правообладателю убытков, и тем самым исключит нарушение баланса их прав и законных интересов.
Сразу после провозглашения постановления КС РФ управляющий партнер юридической компании «Катков и партнеры» Алексей Катков в комментарии «АГ» указывал на то, что законодательство уже содержит весь необходимый инструментарий для решения подобных вопросов. «Размер компенсации от 10 000 до 5 000 000 руб. дает суду широкие возможности для дифференциации, учитывающие и вину, и другие обстоятельства дела, поэтому изменения в данные нормы ГК РФ излишни», – уверен он. Алексей Катков также предположил, что предоставление судам права устанавливать сумму компенсации ниже минимального размера может негативно сказаться на работе юристов, защищающих правообладателей.

В свою очередь, старший юрист юридической фирмы «Максима Лигал» Максим Али, проанализировав внесенный законопроект, отметил, что предоставление судам большей свободы в снижении компенсации, когда она явно несоразмерна последствиям нарушения, безусловно, оправданно. Но вместе с тем он указал и на недостатки предлагаемых изменений в законодательство.
В частности, он обратил внимание на то, что условия уменьшения компенсации определяются в законопроекте крайне абстрактно. В нем говорится о необходимости учета лишь характера, последствий и неоднократности нарушений, без конкретизации этих критериев. «Такой подход является значительно более лояльным к нарушителю, чем тот, который содержится в позиции КС РФ. Из нее следует, например, что компенсация снижается при многократном превышении компенсацией суммы убытков правообладателя. В ней также отмечается, что нарушение не должно являться существенной частью предпринимательской деятельности ответчика или носить грубый характер», – пояснил Максим Али.
Также эксперт добавил, что в законопроекте специально не оговаривается положение ответчика, которому приходится доказывать чрезмерность компенсации, что является явным упущением. «Такой подход, очевидно, был бы справедливым и соответствовал бы не только позиции КС РФ, но и аналогичным подходам к решению вопросов снижения неустойки или судебных издержек», – заключил эксперт.
Юрист компании Dentons Рузанна Ахобекова со своей стороны отметила, что ситуация, когда практические споры способствуют улучшению законодательства, безусловно, положительна. «На практике нередки случаи, когда нарушители вынуждены выплачивать компенсации, явно несоразмерные причиненным убыткам. Однако на данном этапе нельзя с уверенностью сказать, будет ли эффект от принятия законопроекта негативным или положительным. Многое зависит от того, как суды будут применять новое правило на практике», – считает она.