Куперс

Начнем с того, что бухгалтер:

— как работник может быть привлечен к дисциплинарной и материальной ответственности;

— как должностное лицо предприятия (а таковым может являться главный бухгалтер/единственный бухгалтер на предприятии) — к административной и уголовной ответственности.

Дисциплинарная ответственность. К бухгалтеру, как и к любому другому работнику, могут быть применены меры дисциплинарного взыскания: выговор или увольнение.

Дисциплинарная ответственность может быть применена за неисполнение или ненадлежащее исполнение работником по его (!) вине возложенных на него трудовых обязанностей. Например, в должностной инструкции бухгалтера указано, что на него возлагается обязанность своевременно подавать отчетность / регистрировать НН и т. п. По его вине отчетность вовремя не подана / НН вовремя не зарегистрирована. Значит, к нему могут применить такую меру дисциплинарного взыскания, как выговор.

Если же бухгалтер систематически без уважительных причин не выполняет обязанности, возложенные на него трудовым договором или правилами внутреннего трудового распорядка (и к нему раньше применялись меры дисциплинарного взыскания), то работодатель вправе его уволить — на основании п. 3 ст. 40 КЗоТ.

А если бухгалтер работает без должностной инструкции? Могут ли его, к примеру, привлечь к дисциплинарной ответственности за «неисполнение или ненадлежащее исполнение трудовых обязанностей»?

Если в штате несколько бухгалтеров, «рядового» (не главного) бухгалтера, если с ним не был заключен письменный трудовой договор, в котором четко оговорены трудовые обязанности, при отсутствии должностной инструкции будет достаточно трудно привлечь к такой ответственности. Если на предприятии всего один бухгалтер или речь идет о главном бухгалтере, то «прикрыться» лишь отсутствием должностной инструкции не получится. Ведь обязанности главного бухгалтера/лица, которое обеспечивает ведение бухучета на предприятии, прямо закреплены в ч. 7 ст. 8 Закона о бухучете.

Заметьте! В отношении главбуха/его заместителя п. 1 ст. 41 КЗоТ устанавливает дополнительное основание для расторжения трудового договора. Так, главбуха могут уволить в случае одноразового грубого нарушения трудовых обязанностей.

При решении вопроса о «грубости» исходят из характера проступка, обстоятельств, при которых он совершен, размера нанесенного (или риска нанесения) ущерба.

Дисциплинарное взыскание применяют не позднее одного месяца со дня выявления проступка, но не позднее шести месяцев со дня совершения нарушения (ст. 148 КЗоТ). В расчет не берут время отсутствия работника вследствие временной нетрудоспособности и отпуска.

Материальная ответственность. Бухгалтер в общем случае не является материально ответственным лицом. Его должность не предполагает выполнения работ, непосредственно связанных с хранением, обработкой, продажей (отпуском), перевозкой или применением в процессе производства переданных ему ценностей. К тому же этой должности нет в списке должностей работников, с которыми можно заключать договоры о полной материальной ответственности (Перечень № 447/24*). А раз так, то договор о полной материальной ответственности с бухгалтером (в т. ч. и главным бухгалтером) не заключают.

* Перечень должностей и работ, замещаемых или выполняемых работниками, с которыми предприятием, учреждением, организацией могут заключаться письменные договоры о полной материальной ответственности за необеспечение сохранности ценностей, переданных им для хранения, обработки, продажи (отпуска), перевозки или применения в процессе производства (Приложение № 1 к постановлению Госкомтруда СССР и Секретариата ВЦСПС от 28 декабря 1977 г. № 447/24).

Если даже и заключат такой договор — то он не будет иметь юридической силы (письмо Высшего Специализированного Суда Украины по рассмотрению гражданских и уголовных дел от 01.03.2015 г.).

Исключительный случай — когда бухгалтер (главный бухгалтер) совмещает функции кассира. Тогда с ним заключают договор о полной материальной ответственности. Но! Полную материальную ответственность главный бухгалтер (или просто бухгалтер) будет нести только по обязанностям кассира.

А могут ли с бухгалтера взыскать штраф, наложенный на предприятие, например, за несвоевременную подачу отчетности или несвоевременную регистрацию НН? Да, это возможно. Но в размере не более среднемесячного заработка и при условии, что:

(1) выполнение такой обязанности входило в трудовую функцию бухгалтера (см. выше раздел о дисциплинарной ответственности). Так, например, если на предприятии работают несколько бухгалтеров, то при отсутствии должностной инструкции на предприятии «повесить» эту ответственность на «рядового», а не главного бухгалтера (даже если фактически регистрация НН — это его работа) не получится;

(2) есть вина бухгалтера.

Если же несвоевременная регистрация НН случилась по причине того, что у предприятия нет денег, чтобы пополнить реглимит, то вины бухгалтера в несвоевременной регистрации НН явно нет.

Здесь срабатывает ст. 132 КЗоТ — за ущерб, причиненный предприятию при выполнении трудовых обязанностей, работники, виновные в причинении такого ущерба, несут материальную ответственность в размере прямого действительного вреда, но не более среднего месячного заработка виновника.

Больше среднемесячного заработка за ущерб, причиненный предприятию, работодатель может взыскать с бухгалтера только через суд. И то, если будет доказано, что бухгалтер совершил преступление (например, на него открыто уголовное дело по ст. 212 или 367 Уголовного кодекса).

Административная ответственность. Применяется она только к должностным лицам предприятия.

Минюст в письме от 22.03.2013 г. № 1332-0-26-13/11, а также фискалы в письме от 11.09.2015 г. № 33814/7/99-99-17-03-01-17) отмечали, что главным критерием отнесения лица к кругу должностных лиц является наличие у него организационно-распорядительных или административно-хозяйственных функций. Такие полномочия в том или ином объеме есть у начальников планово-хозяйственных, снабженческих, финансовых отделов и служб, заведующих складами, магазинами, мастерскими, ателье, их заместителей, руководителей отделов предприятий, ведомственных ревизоров и контролеров и т. п.

Поэтому главный бухгалтер считается должностным лицом предприятия.

Кроме того, и в ч. 3 ст. 65 ХКУ прямо указано, что главный бухгалтер является должностным лицом предприятия.

А что если в штате предприятия имеется только один бухгалтер? В этом случае его должность не должна называться «главный бухгалтер». Влияет ли этот факт на границы ответственности такого работника? Если ведение налогового и бухгалтерского учета — удел единственного бухгалтера предприятия, то в этой ситуации он фактически выступает в статусе главного бухгалтера, а это, в частности, означает, что его можно признать должностным лицом предприятия и привлечь при наличии соответствующих обстоятельств к административной либо уголовной ответственности.

Сроки давности для привлечения к административной ответственности определены ст. 38 КоАП.

Немного об уголовной ответственности. Опять же, уголовная ответственность грозит именно служебным лицам предприятия, под которыми УКУ понимает все тех же лиц, которые наделены организационного-распорядительными обязанностями. То есть это директор и главный бухгалтер (единственный бухгалтер).

Учтите: пока ваша вина не доказана в законном порядке и не установлена обвинительным приговором суда, вы считаетесь невиновным в совершении преступления и не можете быть подвергнуты уголовному наказанию (ст. 62 Конституции, ст. 2 Уголовного кодекса).

Здесь хотим обратить внимание на следующие моменты:

1. Нередко бухгалтера принуждают выполнить незаконное действие. В этом случае уберечься от уголовной ответственности главный бухгалтер может в двух случаях:

— если откажется выполнять преступный приказ или распоряжение;

— если он не осознавал и не мог осознавать преступного характера приказа или распоряжения.

При этом стоит учесть, что даже если бухгалтер отказался выполнять незаконные требования руководителя, однако, зная об их совершении без его участия, не сообщил об этом правоохранительным органам, то он может быть привлечен к уголовной ответственности за сокрытие преступления (ст. 396 УКУ).

2. Как показывает судебная практика, в отношении главных бухгалтеров уголовная ответственность чаще всего применяется по таким статьям:

— «Уклонение от уплаты налогов, сборов (обязательных платежей) и единого социального взноса» (ст. 212 и ст. 2121 Уголовного кодекса) — если будет доказано фактическое непоступление в бюджеты или государственные целевые фонды средств в значительных/крупных и особо крупных размерах. Обратите внимание: такая ответственность применяется только в случае именно умышленного уклонения от уплаты налоговых платежей. Например, если предприятие применяло «схемы» по минимизации налогов.

Если же «недоплата» налога в существенном размере стала следствием ошибки бухгалтера, то тогда главный бухгалтер может быть привлечен к ответственности по ст. 367 УКУ «Служебная халатность».

При этом с 25 сентября 2019 года были повышены штрафы, а также суммы недоплат в бюджет или госцелевые фонды для квалификации преступления по ст. 212 УКУ, о чем детальнее в отдельной статье номера**.

** Статья номера «Уклонение от уплаты налогов & фиктивные юрлица: меньше давления».

— «Служебная халатность» (ст. 367 УКУ) — невыполнение или ненадлежащее выполнение должностным лицом своих служебных обязанностей вследствие недобросовестного к ним отношения, причинившее СУЩЕСТВЕННЫЙ (в 100 и более раз превышающий размер НСЛ) вред охраняемым законом правам, свободам и интересам отдельных граждан, государственным или общественным интересам, или интересам отдельных юридических лиц.

— «Мошенничество с финансовыми ресурсами» (ст. 222 Уголовного кодекса). Главбуха могут привлечь к ответственности по этой статье, если он предоставит заведомо ложные сведения с целью получения налоговых льгот. То есть сам факт предоставления ложной информации уже считают преступлением, за которое предусмотрена уголовная ответственность.

— «Служебный подлог» (ст. 366 Уголовного кодекса). Чаще всего это умышленное внесение ложных сведений в налоговую, финансовую отчетность или в отчетность по единому социальному взносу, из-за которого имело место фактическое недопоступление в бюджет или государственные целевые фонды средств в СУЩЕСТВЕННЫХ размерах (в 100 и более раз превышающих размер НСЛ).

Ответственность за ошибки предыдущего бухгалтера. В отношении какой-либо ответственности (дисциплинарной, материальной, административной, уголовной ответственности) действует принцип личной ответственности.

Для того чтобы привлечь к любому виду ответственности то или иное лицо, нужно, чтобы в действиях именно этого субъекта был состав правонарушения.

Более того, в ч. 8 ст. 9 Закона о бухучете сказано, что ответственность за несвоевременное составление первичных документов и регистров учета, а также недостоверность отраженных в них данных несут лица, составившие и подписавшие указанные документы.

Поэтому за ошибки бухгалтера-предшественника новый бухгалтер не отвечает.

В части административной ответственности в ст. 280 КУпАП четко указано, что при рассмотрении дела об административном правонарушении выясняется, в частности, виновно ли данное лицо в его совершении и подлежит ли оно административной ответственности. Но при этом административный штраф новому бухгалтеру может грозить, если правонарушение является длящимся (началось при старом бухгалтере и продолжает длиться при новом). Например, старый бух «забыл» подать декларацию, а новый этого не заметил.

То есть несмотря на то, что за ошибки предыдущего бухгалтера новый не отвечает, не все так «гладко» на самом деле.

Может сложиться и такая ситуация, что ошибка допущена «старым» бухгалтером, но «тянется» и влияет на показатели той отчетности, которая уже составляется новым бухгалтером. В такой ситуации доначисления могут быть уже за период работы нового бухгалтера, т. е. это будет уже считаться ошибкой «нового» бухгалтера. А значит, если за такое нарушение к предприятию применят штраф, то уже с нового бухгалтера могут требовать возместить нанесенный предприятию ущерб (в размере не более среднемесячного заработка) или привлечь к дисциплинарной ответственности.

Поэтому даже фискалы (см. письмо от 21.11.2016 г. № 20011/5/99-99-10-01-16) говорят о том, что «для избежания случаев возложения вины на работающего главного бухгалтера ему необходимо проверить бухгалтерскую документацию, которая осталась после уволенного предшественника и которая будет основанием для составления налоговой отчетности в период исполнения им должностных обязанностей».

Еще лучше, конечно — это если будет проведена аудиторская проверка.

Более того, как показывает практика, если нарушения «предшественника» «тянут» на уголовное дело, то фискалы пытаются сделать крайним нового главного бухгалтера, инкриминируя ему служебную халатность при приеме дел по ст. 367 Уголовного кодекса (ср. 025069200). Мол, он не проверил принимаемую документацию.

Но! Стоит учесть, что обязанность «нового бухгалтера» проводить проверку бухгалтерской документации, составленной прежним бухгалтером, НЕ предусмотрена ни одним нормативным документом. Поэтому новый главбух должен отвечать за ошибки (допущенную халатность), которые уже допущены в процессе выполнения им своих трудовых обязанностей.

Хуже, если обязанность осуществить проверку бухдокументации за «старым» бухгалтером прямо закреплена должностной инструкцией главного бухгалтера.

Поэтому стоит обращать внимание на то, какие обязанности закреплены в должностной инструкции за главным бухгалтером.

Но даже в этом случае привлечь нового бухгалтера по ст. 367 УКУ за служебную халатность вряд ли получится. Ведь существенный вред государству (основание — для применения уголовной ответственности за служебную халатность) был нанесен именно действиями предыдущего бухгалтера, а не новым, который просто не проверил отчетность. А вот дисциплинарная ответственность (в виде выговора) или материальная ответственность (в размере не более среднемесячного заработка) новому бухгалтеру за непроверку «деятельности» старого бухгалтера, если такая обязанность прямо закреплена в его должностной инструкции, может грозить. Но не более того.

Непосредственный объект преступления — жизнь и здоровье лица, а также установленный порядок оказания квалифицированной медицинской помощи.

Объективная сторона преступления характеризует данный состав как материальный. Невыполнением профессиональных обязанностей является деяние в форме бездействия, которое состоит в воздержании от виновного от совершения действий, предусмотренных нормативными или локальными правовыми актами (например, правилами внутреннего трудового распорядка или должностной инструкцией). Ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей заключается в деянии в форме действия, не в полной мере охватывает акты поведения, которые обязан совершить виновный. Иначе говоря, профессиональные обязанности выполняются лишь частично (количественное измерение) или с нарушением установленных качественных показателей соответствующей профессиональной деятельности. Невыполнение или ненадлежащее выполнение субъектом своих профессиональных обязанностей может быть как однократным, так и систематическим.

Под тяжелыми последствиями в ст. 140 УК следует понимать телесные повреждения (тяжкие или средней тяжести), существенные осложнения течения болезни, самоубийство или смерть больного.

Ст. 140 УК (в части причинения смерти лица) является специальной нормой в отношении ч. 1 ст. 119 УК, в связи с чем квалификация невыполнения или ненадлежащего выполнения профессиональных обязанностей медицинским или фармацевтическим работником, повлекшее смерть потерпевшего, по совокупности указанных норм является неприйнятною132. Такая разновидность неисполнения медицинским работником своих профессиональных обязанностей, как непредоставление без уважительных причин помощи больному, если это повлекло тяжкие последствия, следует квалифицировать по специальной норме — ч. 2 ст. 139 УК. Разграничительными признаками составов преступлений, предусмотренных ч. 2 ст. 139 и ст. 140 УК, выступают потерпевший и характер преступного деяния: если неоказание помощи больному медицинским работником выражается только в бездействии, то ненадлежащее исполнение профессиональных обязанностей медицинским или фармацевтическим работником — как в действиях, так и в бездействии.

Субъективная сторона преступления характеризуется виной в форме неосторожности. Если лицо не предвидело возможности наступления общественно опасных последствий и с учетом конкретной ситуации не могла и не должна была их предвидеть, ответственность по ст. 140 УК исключается. В этом случае имеет место несчастный случай (казус), невиновное врачебная ошибка, которой нельзя избежать даже за добросовестного отношения к своим профессиональным обязанностям и которая может быть вызвана, например, особой сложности диагностики необычной болезни, анатомическими или физиологическими аномалиями организма конкретного человека, атипичным развитием болезни, неожиданной аллергической реакцией, побочным действием лекарств, отсутствием специфической (присущей только рака) симптоматики ранних форм злокачественных новообразований.

Субъект преступления — специальный. Медицинский или фармацевтический работник — это лицо, которое профессионально занимается соответственно медицинской или фармацевтической практикой в порядке, установленном действующим законодательством. Поскольку требования к медицинских и фармацевтических работников предусмотрено целым рядом специальных нормативных актов, при выяснении, является ли лицо медицинским или фармацевтическим работником, следует устанавливать все составляющие ее правового статуса, в частности, данные об образовании, трудовой деятельности, в том числе должностные права и обязанности. В соответствии с законодательством об охране здоровья фармацевтические работники являются одной из категорий медицинских работников. Для квалификации по ст. 140 УК не имеет значения, к какой категории лечащих врачей принадлежит виноват: он непосредственно выбранный пациентом или его назначен руководителем учреждения здравоохранения (подразделения этого заведения).

Квалифицирующим признаком, предусмотренной ч. 2 ст. 140 УК, является причинение тяжких последствий несовершеннолетнему.

Методика сбора правоприменительной практики

Сбор правоприменительной практики осуществлялся по решениям судов общей юрисдикции. При осуществлении мониторинга осуществлялся сбор опубликованных судебных решений за 2013-2015 годы (в том числе размещенных в БД Консультант Плюс раздел Судебная практика и на информационных ресурсах, содержащих судебную практику – gcourts.ru, судебные решения.рф, ras.arbitr.ru, pravo.ru). Целью мониторинга было выявление и анализ практических и теоретических проблем, с которыми сталкиваются судебные и следственные органы в процессе привлечения к ответственности лиц по ст. 293 УК РФ. В частности, в задачи проведения мониторинга входило изучение понимания и трактовки судами смысла таких понятий как «существенное нарушение прав и законных интересов», понимание признаков «недобросовестности» и «небрежности», изучение иных вопросов.

Результаты проведённого мониторинга:

Халатностью в соответствии с ч. 1 ст. 293 УК РФ является неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе либо обязанностей по должности, если это повлекло причинение крупного ущерба или существенное нарушение прав и законных интересов граждан или организаций либо охраняемых законом интересов общества или государства.

Уголовно наказуемая халатность предполагает в обязательном порядке, чтобы исполнение соответствующих обязанностей входило в круг правомочий должностного лица, закрепленных в конкретном законе либо ином нормативном правовом акте, а также в соответствующих должностных инструкциях, приказах, распоряжениях и т.д. Отсутствие надлежаще оформленного правового акта о круге обязанностей должностного лица исключает ответственность за халатность.

При решении вопроса об ответственности должностного лица за совершение данного преступления необходимо устанавливать, какие конкретно обязанности не были исполнены либо исполнены им ненадлежаще, и имелась ли у него реальная возможность исполнить их должным образом. В случае, когда такая возможность отсутствовала, ответственность по данной статье исключается.

Установление факта существенного нарушения прав и законных интересов граждан или организаций, а также иных последствий

Пленум ВС РФ в своём Постановлении «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий» дал несколько разъяснений, которые, на наш взгляд, вполне применимы и к делам о халатности. Суды, в своих актах, также ссылаются на это Постановление при рассмотрении уголовных дел по ст. 293 УК РФ. В частности необходимо учитывать следующие положения:

1. По делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий судам надлежит, наряду с другими обстоятельствами дела, выяснять и указывать в приговоре, какие именно права и законные интересы граждан или организаций либо охраняемые законом интересы общества или государства были нарушены и находится ли причиненный этим правам и интересам вред в причинной связи с допущенным должностным лицом нарушением своих служебных полномочий.
2. Под существенным нарушением прав граждан или организаций в результате злоупотребления должностными полномочиями или превышения должностных полномочий следует понимать нарушение прав и свобод физических и юридических лиц, гарантированных общепризнанными принципами и нормами международного права, Конституцией Российской Федерации (например, права на уважение чести и достоинства личности, личной и семейной жизни граждан, права на неприкосновенность жилища и тайну переписки, телефонных переговоров, почтовых, телеграфных и иных сообщений, а также права на судебную защиту и доступ к правосудию, в том числе права на эффективное средство правовой защиты в государственном органе и компенсацию ущерба, причиненного преступлением, и др.). При оценке существенности вреда необходимо учитывать степень отрицательного влияния противоправного деяния на нормальную работу организации, характер и размер понесенного ею материального ущерба, число потерпевших граждан, тяжесть причиненного им физического, морального или имущественного вреда и т.п.
3. Под нарушением законных интересов граждан или организаций в результате злоупотребления должностными полномочиями или превышения должностных полномочий следует понимать, в частности, создание препятствий в удовлетворении гражданами или организациями своих потребностей, не противоречащих нормам права и общественной нравственности (например, создание должностным лицом препятствий, ограничивающих возможность выбрать в предусмотренных законом случаях по своему усмотрению организацию для сотрудничества).

К существенному нарушению прав и законных интересов также можно отнести: нарушение конституционных прав и свобод человека и гражданина, причинение ему легкого и средней тяжести вреда здоровью, создание значительных помех и сбоев в работе государственных и муниципальных структур, сокрытие тяжких преступлений и т.п. В судебной практике такая позиция находит своё подтверждение. Так, существенным нарушением прав и законных интересов может быть признано нарушение нормального функционирования деятельности муниципальных органов из-за блокировки счёта учреждений, которая явилась следствием действий подсудимого.

Однако, в некоторых делах суды констатирую, что существенным нарушением прав является причинение имущественного ущерба, но при этом, размер данного ущерба не позволяет квалифицировать его как причинённый в крупном размере. Данный подход видится достаточно спорным. Как указывалось выше, уголовная ответственность по ч.1 ст. 293 УК РФ наступает при наличии одного из указанных альтернативных последствий. То, что это альтернативные последствия подталкивает нас к тому, что толкование данной нормы должно исключить смешения этих последствий. Представляется верным, что именно первое из указанных последствий – причинение крупного ущерба, является специальным указанием на ответственность по ст. 293 УК РФ за причинение имущественного ущерба действиями преступника. Указание на размер такого ущерба позволяет отграничить те случаи, когда общественная опасность совершённого деяния была недостаточной для привлечения к уголовной ответственности. В свою очередь другие последствия, указанные в ст. 293 должны относиться не к имущественному ущербу, а к другим обстоятельствам дела. Таким образом, на наш взгляд, представляется неверным привлечение к уголовной ответственности по ст. 293 УК РФ за совершение деяния, которое повлекло только причинение имущественного ущерба в размере, не достигающем крупного. Причинение такого ущерба не является существенным нарушением прав и законных интересов в том смысле, какой законодатель вкладывал в это понятие, включая его в ст. 293 УК РФ. В других делах, где действия подсудимого повлекли причинение исключительно имущественного вреда суд и следственные органы сосредотачивают своё внимание именно на подтверждении размера данного, вреда именно возможности квалифицировать его как вред в крупном размере.

В некоторых делах, сторона защиты пыталась добиться переквалификации преступления против собственности на ст. 293 УК РФ, в результате совершения которого возник имущественный ущерб. Но суды правильно проводят разграничение между этими составами преступлений. В отличие от хищения чужого имущества с использованием служебного положения (ч. 3 ст. 159 УК РФ и ч. 3 ст. 160 УК РФ) халатность (ч. 1 ст. 293 УК РФ) образуют такие деяния должностного лица, которые не связаны с изъятием чужого имущества с корыстной целью. Особых сложностей обычно не вызывают и случаи одновременного совершения лицом и преступления против собственности и совершения халатности, для правильной квалификации достаточно чётко разделить обстоятельства каждого из этих деяний, установить наличие умысла, определить наступившие последствия и т.д., после чего дать юридическую оценку каждому правонарушению.

Интересным видится то, что во многих делах сторона обвинения ссылается и на то, что подсудимым были нарушены и нормы Конституции РФ, в свою очередь суды поддерживают данные выводы обвинения. При этом, анализируя должностные обязанности подсудимого, отдельно указывается, что в их число входило и соблюдение Конституции РФ. К примеру, суд указал, что кроме прочего, лицо не исполнило обязанность, возложенную на него ч. 2 ст. 15 Конституции РФ, что в совокупности с другими нарушениями иных нормативных актов повлекло нарушение ч. 2 ст. 19 и ст. 42 Конституции РФ. Но часто такие ссылки на нормы Конституции выглядят необоснованными и не относящимися к делу. Ответственность за халатность предполагает всё же установление конкретных обязанностей в отношении конкретного лица в связи с занимаемой им должностью, а не те общие положения, которые содержатся в Конституции РФ. Ч. 2 ст. 15 Конституции РФ, на которую часто ссылаются суды, возлагает на органы государственной власти, органы местного самоуправления, должностных лиц, граждан и их объединения обязанность соблюдать Конституцию РФ и законы, но она не содержит каких-либо конкретных обязанностей, нарушение которых должно повлечь наступление ответственности. Кроме того, данная норма представляет собой декларацию, не она придаёт юридическую силу самой Конституции и другим нормативным актам, делая их общеобязательными.

Для привлечения к ответственности необходимо установить конкретный круг обязанностей подсудимого, те акты, которыми они установлены и какие именно положения были нарушены. В таких обстоятельствах, указание на то, что действия подсудимого нарушают и нормы Конституции РФ выглядит излишним и делается скорее для указания того, что нарушение иных нормативных актов нарушило права и свободы граждан. Так, в случае, когда в отдел полиции был доставлен задержанный, который потерял память и не ориентировался в пространстве, а дежурный не вызвал медицинских работников, было установлено, что дежурный нарушил этим бездействием нормы Закона «О полиции» и ряд положений внутренних регламентов, касательно обязанности по оказанию медицинской помощи в таких случаях. Однако, кроме этого, в судебном решении присутствует отсылка и к тому, что этими действиями подсудимый нарушил ч. 1 ст. 41 Конституции РФ, согласно которой, каждый имеет право на охрану здоровья и медицинскую помощь. В данном случае, речь должна идти не о том, что подсудимый нарушил требования статьи Конституции РФ, а о том, что его действия повлекли в качестве последствий нарушение права потерпевшего, которое ему было гарантировано Конституцией РФ. Кроме этого, в деле имеются ссылки и на те нормы, которые не применимы по смыслу к тем обвинениям, которые были выдвинуты. Указывая, на нарушение норм о неоказании медицинской помощи, делается также ссылка и на нарушение этими действиями ч. 1 и ч. 2 ст. 21 и ч. 1 ст. 22 Конституции РФ, согласно которым достоинство личности охраняется государством, ничто не может быть основанием для его умаления; никто не должен подвергаться пыткам, насилию, другому жестокому или унижающему человеческое достоинство обращению или наказанию; каждый имеет право на свободу и личную неприкосновенность. Ссылки на эти нормы выглядят абсурдными, так как хоть они и косвенно связаны со здоровьем человека, но говорят о совершенно иных нарушениях, за которые в УК РФ предусмотрена отдельная ответственность.

Существенное нарушение прав граждан в судебной практике может быть обосновано тем, что действия лица привели к умалению тех гарантий, которые закреплены в Конституции РФ. Так, например, в результате незаконного перевода земельного участка лесного фонда Российской Федерации в категорию земель населенного пункта было, по мнению суда, нарушено право граждан на благоприятную окружающую среду.

В судебных решениях по делам, в которых вред причинён органу власти или юридическому лицу, можно увидеть указание и на то, что существенное нарушение прав может выражаться как в причинении материального ущерба в результате совершения преступления, так и в подрыве авторитета и репутации такого лица.

Однако, при этом, само указание на нарушение конкретных законных интересов является необходимым, как и обоснование существенного характера этих нарушений: «в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого и в самом обвинительном заключении следствием не приведены сведения относительно того, какие именно охраняемые законом интересы государства были нарушены подсудимым, почему они являются существенными». При отсутствии существенного характера последствий допущенного нарушения, при отсутствии признаков других преступлений или административных правонарушений, деяние можно квалифицировать как дисциплинарный проступок, за который полагается соответствующая дисциплинарная ответственность.

Некоторые сложности возникают у следственных органов при квалификации действий виновного лица, если потерпевшему был причинён тяжкий вред здоровью или смерть. Проблемы могут возникнуть в том случае, если эти последствия не находятся в прямой причинно-следственной связи с действиями виновного лица. К примеру, из детского сада пропал ребёнок, который после этого стал жертвой убийства. В таком случае воспитателю может быть предъявлено обвинение по ч. 2 ст. 293 УК, однако, суды совершенно верно указывают на то, что отсутствует причинно-следственная связь между преступным бездействием и наступившими последствиями, соответственно действия воспитателя подлежат квалификации исключительно по ч. 1 ст. 293 УК РФ.

Спорной представляется квалификация по ч. 2 ст. 293 УК РФ действий подсудимого в ситуации, когда из-за его халатности к проведению каких-либо операций было допущено некомпетентное лицо, в результате действий которого была причинена смерть или тяжкий вред здоровью третьему лицу. К примеру, должностное лицо воинской части без соответствующего инструктажа и проверки допустило подчинённого к эксплуатации экскаватора, в результате данной эксплуатации подчинённым была причинена по неосторожности смерть третьему лицу. В указанном случае подчинённый, в другом судебном процессе, был признан виновным по ч. 2 ст. 350 за нарушение правил эксплуатации специальной машины, повлекшее по неосторожности смерть человека. В итоге мы получаем ситуацию, когда были совершены два преступления, а суд признал наступление смерти человека последствием каждого из них. Однако, на наш взгляд, необходимо было установить, в причинной связи с каким именно правонарушением находится наступление смерти и вменить этот признак только одному лицу.

Понимание признаков недобросовестного и небрежного отношения в судебной практике и в теории

Обращает на себя внимание и то, что суды не считают тождественными такие признаки данного преступления как недобросовестное и небрежное отношение к службе. А.Н. Трайнин писал, что для разрешения вопроса о субъективной стороне халатности необходимо учесть, что закон говорит о «небрежном или недобросовестном отношении к своим обязанностям». Указание в статье о халатности на «недобросовестность», отмечает этот автор, дает основание требовать и наличия умысла виновного, но такого значения «недобросовестности» придавать нельзя, поскольку это противоречит общему понятию халатности и санкции за явно недобросовестное отношение к службе. Различие между небрежным и недобросовестным отношением А.Н. Трайнин видел в следующем: в первом случае должностное лицо допускает упущения по службе, не сознавая, что в его действиях заключаются упущения; во втором случае должностное лицо сознает свои погрешности, но по тем или иным причинам эти погрешности допускает.

По мнению Б.В. Здравомыслова, субъективная сторона халатности характеризуется только виной неосторожной, поскольку это положение полностью соответствует смыслу закона, устанавливающего ответственность за халатность как за небрежное или недобросовестное выполнение лицом своих служебных обязанностей. Неосторожность при халатности может проявляться как в самонадеянности, так и в небрежности. При этом небрежное отношение соответствует вине в виде преступной небрежности, а недобросовестное — вине в виде преступной самонадеянности. Некоторые авторы делают вывод о том, что при халатности возможна вина только в виде небрежности. Это, на их взгляд, следует из буквального толкования ст. 293 УК РФ. Так, С. Трофимов отмечает, что в ч. 1 ст. 293 УК РФ субъективная сторона деяния характеризуется «небрежным отношением к службе»; если точно следовать диспозиции статьи, то наказуема только небрежность. И.Г. Минакова даже предлагает внести изменения в ч. 1 ст. 293 УК РФ и изложить ее следующим образом: неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие легкомысленного или небрежного к ним отношения. Другие авторы обратили внимание на то, что указание в тексте статьи о халатности на небрежное или недобросовестное отношение к службе не позволяет определить форму вины в составе халатности, поскольку эти термины характеризуют отношение виновного к службе, к его должностным обязанностям, но не к преступному деянию и его последствиям.

Анализ судебной практики показал, что суды признают халатность преступлением с неосторожной формой вины, а квалифицируя действия по признаку недобросовестного отношения к службе, указывают на то, что именно недобросовестное отношение было причиной неисполнения или ненадлежащего исполнения обязанностей. При этом признак небрежности исключается. Хотя, судя по характеру выдвинутых обвинений, следственные органы не склонны к их разделению и часто употребляют с использованием союза «и», без придания отдельного смысла каждому из них. В текстах самих судебных актов можно часто встретить то, что давая расшифровку понятию халатности суды опускают один из этих признаков или не проводят их разделения, или разделяют, но никак не обосновывают отдельно наличие каждого из них:

1. «Органам следствия ФИО обвинялась в халатности, то есть неисполнении должностным лицом своих обязанностей вследствие небрежного отношения к службе…»;

2. «Подсудимый ФИО1 свою вину в ненадлежащем исполнении своих должностных обязанностей вследствие недобросовестного и небрежного отношения к службе»;

3. «Действия ФИО1 суд квалифицирует по ст. 293 ч. 1 УК РФ, как халатность, то есть неисполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного отношения к службе»;

4. «Признан виновным и осужден за халатность, то есть неисполнение или ненадлежащее исполнение должностным лицом своих обязанностей вследствие недобросовестного или небрежного отношения к службе».

Также нужно отметить, что формулировки в таком виде часто являются повторением судом текста обвинительного заключения, что свидетельствует о том, что и следственные органы часто не придают этим признакам отдельно смысла, так как из текста судебного решения никак не следует, что приводятся доказательства именно небрежного или недобросовестного отношения. Не упоминается, почему вменяется один признак, а не другой.

Наказание за совершение преступления предусмотренного ст. 293 УК РФ

Основную массу дел представляют приговоры по обвинению в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 293 УК РФ.

Так, из 30 дел в 20 случаях в виде наказания судом был избран штраф, в 7 – исправительные работы, а в 3 случаях суды вынесли оправдательный приговор из-за отсутствия в действиях обвиняемого состава преступления. Дополнительное наказание в виде лишения права занимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью было назначено всего в двух случаях. Также нужно отметить, что примерно в половине случаев обвиняемые признавали свою вину и дело рассматривалось в особом порядке.

По ч. 2 ст. 293 УК РФ было выявлено 3 дела, в двух из которых суд избрал в виде наказания лишение свободы, а в одном – штраф.

По ч. 3 ст. 293 УК РФ — 2 дела, в одном из которых подсудимый был освобождён от наказания в связи с амнистией.

Приговор Карабудахкентского районного суда Республики Дагестан от 13 ноября 2014 года по делу № 1-115-2014

Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 16.10.2009 N 19 «О судебной практике по делам о злоупотреблении должностными полномочиями и о превышении должностных полномочий»

Приговор Батайского городского суда Ростовской области от 26 января 2015 года по делу № 1-9-2015

Приговор Баксанского районного суда Кабардино-Балкарской республики от 16 сентября 2014 года по де № 1-119-2014

Приговор 101 гарнизонного военного суда Оренбургской области от 02 апреля 2015 года по делу № 1-16-2015; Приговор Нальчинского городского суда Кабардино-Балкарской Республики от 27 ноября 2014 года по делу № 1-786-2014

Приговор Ивнянского районного суда Белгородской области от 05 февраля 2015 года по делу № 1-1-2015

Приговор Ленинского районного суда г. Ростова-на-Дону от 05 мая 2015 года по делу № 1-155-15

Приговор Ахтубинского городского суда Астраханской области от 18 февраля 2015 года по делу № 1-87-2015

Приговор Заводского районного суда г. Кемерово Кемеровской области от 13 марта 2015 года по делу № 1-265-2015

Приговор Ахтубинского городского суда Астраханской области от 18 февраля 2015 года по делу № 1-87-2015

Приговор Ахтынского районного суда Республики Дагестан от 19 марта 2015 года по делу № 1-7-2015

Приговор Карабудахкентского районного суда Республики Дагестан от 13 ноября 2014 года по делу № 1-115-2014

Приговор Ленинского районного суда г. Томска Томской области от 04 февраля 2015 года по делу № 1-25-2015

Приговор Майкопского гарнизонного военного суда Республики Адыгея от 26 ноября 2014 года по делу №

Приговор Приморского районного суда Архангельской области от 06 февраля 2015 года по делу № 1-21-2015

Приговор Батайского городского суда Ростовской области от 26 января 2015 года по делу № 1-9-2015

Приговор ВС Республики Бурятия от 22 сентября 2011 года по делу № 22-1737-2011; Приговор Ленинского районного суда г. Томска Томской области от 04 февраля 2015 года по делу № 1-25-2015

Приговор Грозненского гарнизонного военного суда Чеченской Республики от 19 сентября 2014 года по делу № 1-98-2014; Приговор Лиманского районного суда Астраханской области от 14 августа 2014 года по делу № 1-78-2014; Приговор Нальчинского городского суда Кабардино-Балкарской Республики от 27 ноября 2014 года по делу № 1-786-2014

Приговор Заводского райнного суда г. Кемерово Кемеровской области от 13 марта 2015 года по делу № 1-265-2015; Приговор Новопокровского районного суда Краснодарского края от 14 августа 2014 года по делу №

Приговор ВС Республики Тыва от 23 мая 2013 года по делу № 22-629-2013